В память поколения детей войны навсегда врезались картины их сурового военного детства. Своими воспоминаниями поделился житель нашего города Андрей Иванович Усачев:

– Жили мы на Бунином хуторе. В семье нас было девять детей. Когда началась война, старших братьев – Григория и Ивана – сразу забрали на фронт защищать Родину, да вот недолго они повоевали. Иван погиб в декабре 1941-го под Москвой, а через год с небольшим пропал без вести Григорий. Старшая сестра Антонина на наших глазах умерла от голода… Осталось нас шестеро – самой младшей Вере было всего три года.

Из 15 дворов нашей деревни ушли на фронт 17 мужчин, а вернулись только трое – Сидоров, Ефимов и Иванов. С самого начала войны все сельские заботы сразу легли на плечи стариков, женщин и детей. Мне на ту пору было всего десять лет. Когда старшие уходили на работу, мы с сестренкой оставались дома – готовили обед, смотрели за скотиной. А через два года я со своими сверстниками уже сам начал работать в колхозе.

В то тяжелое время детей рано приобщали к труду. Мы умели все: косить, пахать, сеять, портняжить, плести лапти, грести сено, заготавливать дрова. Весной сеяли пшеницу, рожь, горох, ячмень, просо, а осенью серпами и косами убирали урожай. Все руки у нас были в порезах, до сих пор шрамы остались… В колхозе работали, как тогда говорили, «за палочку» в табеле учетчика. Она обозначала один трудодень. (От ред.: трудодень – это не рабочий день, а определенный объем работы, норма. Например, скосить определенную площадь, прополоть ее или вспахать). В годы войны материальная обеспеченность колхозников была очень низкой.

Питались мы очень скудно, хлеб пекли из лебеды, ели травы, коренья. В основном выручали корова и земельный участок. Вот он был большим, как мне тогда казалось. Каждый год две недели мы вручную его копали, потом сажали картошку, которая была нашей основной едой. Можно сказать, что не жили мы тогда, а выживали. А еще и налоги нужно было платить – собрать тысячу яиц, восемь килограммов масла, мясо, шерсть и определенную сумму денег.

…Когда война кончилась, все плакали от счастья. Помню, девятого мая председатель колхоза Горохов привез нам большой каравай. Мы смотрели на него во все глаза, как на чудо. Потом разделили поровну на всех. Тогда, в первый раз за те страшные голодные годы, мы поели белого хлеба.

После войны я еще два года работал в колхозе, а потом поехал учиться в Абдулино в железнодорожное училище. Приехал туда в лаптях и залатанных штанах. Помню, завуч спрашивает меня:

– Ты откуда?

– С Бунина хутора, – отвечаю.

– Хлеб едите?

Я кивнул головой. Потом достал из мешка краюху хлеба из лебеды и протянул ее завучу. Он взял, посмотрел на нее, отломил кусочек, пожевал, с трудом проглотил, а потом обнял меня, погладил по голове и сказал:

– Ладно, примем тебя в училище.

… Прошло много лет, но я всегда с благодарностью вспоминаю тех добрых людей, которые, недоедая, берегли и растили нас – детей войны, отдавали последнее, чтобы в наших душах быстрее зарубцевались шрамы от ран, нанесенных войной.

Записала Маргарита Ткач.