В одиннадцать лет у юной Ани еще не было представления о войне, о горе и несчастьях, которые она несет. Может, по этой причине события первых дней войны детская память не сохранила...

ВСПОМИНАЕТ ветеран педагогиче¬ского труда Анна Ивановна Кирина:

- Шли летние каникулы, война - не здесь, а где-то очень далеко. В первое время жизнь в маленьком городке от прежней особо и не отличалась. Но дол¬го ждать не пришлось - с каждым днем все больше мужчин уходили на фронт, и город постепенно опустел. Мы, дети, тоже ходили на вокзал провожать ново¬бранцев: их сажали в товарные вагоны, за спиной у всех были котомки. Мы бе¬жали за составом, пока он не исчезнет из виду.

В нашу семью война ворвалась тоже внезапно, с уходом отца на фронт. С этого дня все тяготы военного времени легли на плечи мамы. Ее не покидала постоянная тревога за отца: где он, жив ли? Тревога за нас: как накормить троих детей, потому что со временем стало не хватать еды...

Вскоре ночное небо города стало на¬полняться ревом моторов: в Белебей эвакуировали летное училище, и буду¬щих летчиков готовили к ночным бомбардировкам.

Анна Ивановна продолжает:

- До сих пор как будто слышу рев мо¬торов и вижу огни этих самолетов. Лет¬чики жили и в нашем двухэтажном доме на улице Красноармейской (дом недав¬но сгорел). К их приходу мама на плите кипятила ведро чаю. Помню, военные приходили замерзшие, грязные... Тогда в нашем городе обучались и артиллери¬сты: на здании большими буквами было написано: «Артиллерия - бог войны!» В педучилище располагался госпиталь. Мы, школьники, выступали перед ране¬ными бойцами с концертами. Они смо-трели на нас со слезами на глазах. Ви¬димо, вспоминали своих детей...

Мама работала в летном училище техничкой. Сестра Нина, прибавив к своему возрасту один год, тоже устрои¬лась посудницей к летчикам. Иногда она приносила головки селедки, из которой варили суп... Вместе с летчиками в наш город приехала и одна женщина. Видимо, она у них работала. С ней был мальчик лет трех. Он не разговаривал, не плакал, с глазами навыкате. Имени его точно не помню: то ли Дима, то ли Тема. Оказалось, что их вывезли из бло¬кадного Ленинграда, поэтому мальчик был опухший от голода. Через некото¬рое время ему стало лучше. Иногда его приводили к нам: какой-то безучастный он был, тихий и совсем не играл...

- Не забывается, как мы в школе ждали большую перемену! - на глаза Анны Ивановны наворачиваются слезы. - Нам тогда раздавали по кусочку хле¬ба. Иногда мы его все сразу съедали, иногда хоть маленький ломтик приноси¬ли домой. В 1943 году нас с братиком от голода спас родной брат отца. Он жил в Дмитриевке - была такая деревня. В годы войны туда перевели педучилище. Дядя работал в деревне счетоводом. Однажды, приехав по делам в Белебей, заехал к нам и, увидев нас с братиком, голодных и замерзших, завернул в де¬рюгу и привез к себе домой. Помню, он положил нас на чисто вымытый пол, а его жена спрашивает: «Что? Корова отелилась что ли?» Они держали корову, овец. Ту зиму мы провели у них и не голодали. Потом дядю забрали на фронт. К сожалению, он до него не доехал. По пути эшелон р5азбомбили фашисты, там и погиб. Об этом один фронтовик из Ермекеевского района после войны рас¬сказал. Страшно было, выжили всего несколько человек, говорил...

Когда в городе начали давать хлеб по карточкам, стало чуть лучше. Собирали и гнилую картошку, коневник, другие травы. Всем было тяжело, все так жили. Не жаловались, были дружны. Летом ходили босиком, даже мама. Каждый старался помогать другому. Помнится, иногда в магазин привозили конфеты. Придешь, посмотришь и уйдешь ни с чем. Денег-то покупать не было! Нам тогда больше всего хотелось рассыпча¬той картошки и досыта наесться хлеба!

В 1942-1945 годах нас, школьников, водили полоть морковь и свеклу в Глумиловку и Сиушку, осенью убирали кар¬тофель. Техники никакой, поэтому всег¬да ходили пешком. Чтобы что-то взять домой?! Нет, конечно, такая мысль даже в голову не приходила. Все для фронта, все для победы!

- День победы помню отчетливо: все перед глазами. Было пасмурно. Люди высыпали на улицу, откуда-то взялись флаги. Зазвучала музыка. Все радовались, кричали: «Война кончи¬лась! Война кончилась!» Потом начали возвращаться фронтовики - приезжа¬ет один, а встречают десять человек... Помню немецких военнопленных, как их водили на работу. Умерших хорони¬ли за татарским кладбищем, мы ходили смотреть.

Окончание войны принесло надеж¬ду на новую, лучшую и, самое главное, мирную жизнь, хотя первые послевоен¬ные годы мало отличались от военных. Вдоволь поесть хлеба удалось не скоро.

Анна Ивановна тогда училась в Белебеевском педучилище. Не раз ей при¬ходилось пропускать уроки из-за того, что не было обуви. Однажды выручила подруга сестры Татьяна Пелих, вернув¬шаяся с фронта. Она одолжила женские кирзовые сапоги. Хоть и худые, но в них можно было ходить по грязи.

Несмотря ни на что, Анна Ивановна годы учебы в педучилище вспоминает как самые светлые. Уроки вели пре¬красные учителя, студенты выезжали в села с концертами. Весной во время пе¬ремен девушки открывали окна и пели песни, а люди на базарной площади за¬слушивались...

... 52 года жизни Анны Ивановны Кириной связано с обучением и воспита¬нием подрастающего поколения, боль¬шая ее часть отдана средней школе № 2. Мы встретились с ней в день ее рождения - имениннице исполнилось 85 лет. Дочери Татьяна и Ирина при¬ехали поздравить маму. На столе ле¬жали телеграммы от бывших учеников из Москвы, Нягани, Санкт-Петербурга, Томска, Ижевска... То и дело наш разго¬вор прерывался телефонными звонка¬ми. Юбилярша особенно обрадовалась звонку летчика Анвара Сафиуллина. В части, где служил Анвар, он, оказыва¬ется, был самый грамотный, поэтому заполнять какие-то документы поруча¬ли ему. А это особая гордость для Анны Ивановны - она учила его грамматике русского языка...

Зульфия ГАРИФУЛЛИНА
Фото автора